Но многим ли нужна такая возможность? Дарвина и так знают и почитают. Сотрудники отдела дарвинизма одного из старейших музеев на постсоветском пространстве отмечают 12 февраля профессиональный праздник: день рождения Дарвина. Большой гипсовый бюст классика украшают венками, чокаются с ним стаканами с разного рода жидкостями и разве что не водят вокруг него хороводы. Сотрудницы отдела (все сплошь женщины) утверждают, что никакой мужчина не заботится о них, как Дарвин. Бессмертный покровитель дает им работу и присылает группы школьников на платные экскурсии. На фоне такого почитания с элементами идолопоклонства становятся понятнее нападки на Дарвина со стороны научных оппонентов и идейных противников. Вспомним, к примеру «научных креационистов», хотя даже их самоназвание является оксюмороном (остроумная глупость, греч., сочетание противоположных по значению слов). Эти остроумные… люди, предлагая кредо веры вместо научных фактов, ополчились на Дарвина, отождествляя с ним всю современную эволюционную биологию. Из их писаний можно узнать, например, что Дарвин повинен в геноциде Второй мировой войны. Что ни говори, чтобы спорить именно о Дарвине, а не о представлениях о нем тех или иных толкователей, полезно все же поработать с первоисточниками.
Продолжают спорить о Дарвине и историки науки. Например, их интересует этическая сторона отношений Дарвина с Альфредом Уоллесом. Напомним, что публикация развивавшихся в течение многих лет идей Дарвина была ускорена письмом от работавшего в тропиках Уоллеса, где тот просил подать в печать его рукопись. Дарвин сообщил Уоллесу, что их взгляды совпадают, и опубликовал его рукопись одновременно со своим сообщением… Увы, проведенное в последние годы исследование архивов Дарвина подтвердило, что он откорректировал собственные заметки, внеся в них ряд мыслей своего конкурента (в будущем — сподвижника и автора термина «дарвинизм», и это при том, что Уоллес, обладавший приоритетом в некоторых принципиальных вопросах, имел более чем достаточно оснований для научной ревности). Теперь любой желающий может ознакомиться с автографом так называемой «Длинной рукописи» Дарвина. Хотите установить, что в ней написано синими чернилами, которые классик использовал в 1857 году, а какие мысли внесены черными чернилами в 1858 году, после знакомства с рукописью Уоллеса? А потом почитайте записные книжки 1838, 1842, 1844 годов, посмотрите, как вызревали идеи самого Дарвина, и не придавайте чрезмерного значения заимствованиям из Уоллеса в 1858 году.
А может ли заинтересовать архив Дарвина кого-то, кроме историков науки? Обсуждение таких тем выходит за рамки краткой заметки, но ее автор убежден, что к мыслям Дарвина еще не раз придется возвращаться и теоретикам, выводящим эволюционную теорию из тупика, куда та попала в середине XX века. Речь идет о так называемой синтетической теории эволюции (СТЭ), редукционистской попытке обвенчать эволюционную теорию с генетикой популяций и описать всю эволюцию как изменение генных частот.
Рассмотрим одну терминологическую тонкость. Вопреки названию, «Происхождение видов» Дарвина посвящено в основном изучению изменчивости организмов. Дарвин выделял две формы изменчивости: определенную и неопределенную. Определенная изменчивость закономерно развивается в ответ на влияние среды и часто оказывается приспособительной. Неопределенная изменчивость ненаправленна. Раскройте любой учебник и убедитесь, что эти термины упоминают лишь для того, чтобы кардинально переосмыслить их. Мол, определенная изменчивость — это фенотипическая, ненаследственная изменчивость, не представляющая ценности для эволюции, потому что не затрагивает гены. А вот неопределенные, ненаправленные изменения якобы тождественны генотипическим, наследственным. Именно они, по мнению сторонников СТЭ, и обеспечивают эволюционный прогресс. К сожалению, такое рассуждение — лишь ловкость рук. Определенные изменения могут существенно менять характер передаваемой наследственной информации. Если организм приобретает полезный признак, не столь важно, на какой основе этот признак развивался, — лишь бы он повышал шансы на выживание и оставление потомства. Закономерно проявляющиеся в поколении за поколением определенные (по Дарвину) изменения могут сохранять жизнь их носителям и продвигать эволюцию в определенном направлении. Что нужно для широкого обсуждения и изучения таких феноменов? Одно из условий — избавление от вводящей в заблуждение терминологии, для чего полезно ознакомиться с историей вопроса.
И все-таки, неужели в XXI веке кому-то могут пригодиться забытые идеи века XIX? Еще один пример. «КТ» уже писала (статья Александра Маркова в #582), что осмеянная всеми «временная гипотеза пангенеза» Дарвина вдруг нашла некоторые подтверждения более чем через век после его смерти. Напомним, речь шла о предположении, что клетки тела формируют особых «гонцов», переносящих информацию в половые клетки. Недавно стало ясно, что именно такой механизм лучше всего объясняет особенности передачи иммунной информации. Кстати, Дарвин колебался, публиковать или нет гипотезу пангенеза, и советовался по этому поводу с Томасом Гексли, крупнейшим из ранних дарвинистов. Гексли оценил гипотезу как неудачную, но посоветовал ее опубликовать: "Я уговорю Вас ее забросить, а потом наши потомки пороются в архивах, найдут нашу переписку и скажут: «Смотрите, Дарвин предвосхитил нынешние взгляды, а этот осел Гексли уговорил его отказаться от публикации!»…
А интересно, будет ли вестись статистика обращений к дарвинову наследию? Как бы она не разочаровала создателей электронного архива. Увы, чем читать Дарвина и его современников, проще тасовать колоду современных мифов, предубеждений и проекций… ДШ
РЕПОРТАЖ: По ком звонит Инфоком? В Москве закончила работу шестая выставка-форум «Инфоком-2006»
Автор: Константин Курбатов
Когда-то телекоммуникационные выставки были этаким междусобойчиком, где компании договаривались друг с другом, что одна передаст другой «нечто», притом — за неопределенную сумму (а как же, коммерческая тайна!), попутно разослав по изданиям бессодержательный пресс-релиз…
Времена изменились. Сейчас, чтобы рассчитывать на успех, любой телекоммуникационной компании необходимо выходить на рынок с услугами, которые нужны и понятны всем. Поэтому на шестой международной выставке «Инфоком-2006», работавшей с 18 по 21 октября одновременно в шести регионах России, было на что посмотреть. В Москве этот телекоммуникационный смотр проходил в выставочном комплексе «Крокус Экспо», который распластался на внешней стороне 66-го километра МКАД.
Компания МТТ встречала посетителей картонными птичками, легко укладывающимися в бесконечный паркет на манер Эшеровских ящериц; картонными деревьями и почти картонными проспектами, из которых заинтересованные посетители легко могли узнать о появлении услуги «виртуальная телефонная карта». Пока ее предоставляют лишь абонентам «Мегафона». Они могут купить «карту», отослав платную (60 руб.) SMS на короткий номер и в ответ получив SMS с ПИН-кодом доступа к услуге. При звонке любому абоненту через телефон центра связи МТТ оплата идет уже по внутренним тарифам центра (в том числе и с мобильного), так как звонок на код 800 — бесплатный. Для местных вызовов, может, и не очень большое подспорье, но на роуминге и при частых командировках можно здорово сэкономить.
На стенде компании было выставлено несколько телефонных аппаратов, с которых любой желающий мог бесплатно позвонить в любой город мира. К сожалению, мне звонить было некому. Очевидно, те же проблемы испытывали и другие посетители, так как из четырех аппаратов был занят только один.